Свет, цвет, материя, пространство. Пространство заполняется светом, свет порождает цвет, а цвет обводит материю, которая наделяется функцией. Функцией отражения, формы, цвета. Знак, рефлекс, эмоция. Функция как производная от осмысления эмоции становится первичной в формировании объекта. Может ли существовать объект без функции? Может ли существовать функция без объекта?

Мы привыкли, что искусство работает с формой, но что, если немного сместить взгляд с формы на функцию? Подобную перспективу можно обнаружить в работах Антона Конюхова. В блестящих поверхностях его работ, напоминающих растёкшиеся зеркала, не получится увидеть себя так, как мы привыкли, поэтому мы начинаем замечать непосредственно «отражение» в его созависимости с окружающим миром. За счёт наличия очевидного цвета работы Конюхова выявляют проникновение отражения в среду, ведь от того, что окружает такое «зеркало», меняется не только изображение в нём, но и сама среда.

За светом следует цвет, именно его и постигает в своём искусстве Андрей Волков. Занимаясь препарированием краски, Андрей выявляет отношения цвета и материи. Перед его работами мы, как в анатомическом театре, погружаемся во внутренности красок, рассматривая функциональность тех или иных элементов тела картины и вдобавок к этому не просто узнаем о работе отстранённого механизма, а лучше понимаем, как устроены мы сами. Цвет не существует вне глаз смотрящего. Краска в работах художника, избавленная от утилитарной передачи образов внешнего мира, раскрывает перед нами всю свою полноту и функциональную свободу.

Вскрывая элементарную и всепоглощающую функцию живописи как объекта наслаждения, Олег Хвостов предлагает утонуть в созерцании, чтобы добраться до скрытого наполнения картины, неподвластного функциональной артикуляции. Его картины – это одновременно откровенные «окна на стене» и наполненные энергией упражнения для (само)рефлексии.

Привычные бытовые предметы, обладающие очевидной практичностью, очищаются в творчестве художницы Ани Жёлудь до сухой структуры. Избавляясь от функции предмета, она вместе с тем вскрывает функции формы. Металлический прут, как скелет, несёт на себе массу пространственного объема, массу образного смысла, потенцию нового утилитаризма – утилитаризма искусства. Должно ли искусство замыкаться внутри институций, словно мумия, застрявшая на границе мира живых и мёртвых, или оно способно преодолеть эстетические рамки и, пройдя через смерть функции, возродиться в новой вещи утилитарного мира? Искусство Ани Жёлудь заставляет взглянуть на вещь более пристально, призывая переосмыслить наши отношения с материальным миром и с функциями вещей.

Андрей Сяйлев в своих работах идет по пути столкновения двух независимых функций, создавая контрапункт смыслов. В брутальную материалистичность реди-мейд объектов вплетается визуально-языковая надстройка. Взаимодополняя друг друга в концептуальной игре, два означающих вскрывают внутреннюю суть функционирования каждой отдельно взятой составляющей произведения, добавляя новые смыслы. При этом получившийся в результате объект не лишается своих прежних потенций; он оказывается вписанным в поле как нематериальной идеи, так и строго практического применения, не отрицая, но дополняя новыми значениями конструкт, из которого ранее был изъят.

В своих керамических скульптурах Даниил Антропов стремится выйти за пределы используемого материала. Хрупкая, лишенная всякой эластичности керамика растекается в работах художника, принимая неожиданные формы. Загадка функции здесь заложена в самом столкновении идеи свободного экспрессивного потока и техники, в которой от рук художника зависит каждый элемент работы.


Кирилл Ельцов